А.Ю. Aристов. «От чего умер отец Флинн? Замечание к одному вопросу о трактовке рассказа Дж. Джойса "Сёстры"»

Актуальные проблемы гуманитарных и социальных наук: сборник трудов участников Международной научно-практической конференции. — Спб.: Санкт-Петербургский университет управления и экономики, 2014. — 256 с.: ил.; СС. 29—34. Текст приведён в авторской правке.

В 1904 году Джордж Расселл, известный покровитель молодых талантов Ирландии, предлагает Джойсу написать рассказ в еженедельное издание "Irish Homestead". Что-нибудь «простое, деревенское, жизнеутверждающее», не шокирующее читателей. Гонорар — фунт стерлингов. Джойс быстро написал «Сёстры». [Кубатиев А.К., Джойс /Алан Кубатиев. — Молодая гвардия, 2011. — 479 [1] с.: ил. — (Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып. 1353). ISBN 978—5—235—03429—7; с. 108] Затем последовали «Эвелин» и «После гонок», после чего автора предупредили, что больше публикаций не будет. «Редакция получала всё больше возмущённых и протестующих писем от читателей не только из Дублина, но и со всей Ирландии, где читали когда-то невинную хозяйственную "Irish Homestead"». [Кубатиев; сс. 111—112]

В центре рассказа «Сёстры», которому предстоит стать первым в сборнике «Дублинцы», стоит изображение смерти парализованного старика-священника и отношения к ней и к нему повествователя — безымянного мальчика. Мы не будем касаться сложного вопроса трактовки заглавия, смещающего акцент с отца Флинна на его сестёр. Мы попробуем подойти к ответу на другой не менее сложный вопрос: что же случилось с отцом Флинном? Сперва процитируем существующие точки зрения на этот вопрос.

Алан Кубатиев, автор русской биографии писателя, пишет, что паралич священника является для Джойса «общим параличом безумия» всей Ирландии. «Пустая чаша, треснувшая в небрежном служении, втиснутая в жёлтые пальцы мертвеца» — символом утраты духа. Рассказ повествует «о падении, о мучениях, которые причиняли отцу Флинну его бессилие и утрата веры». [Кубатиев А.К., Джойс /Алан Кубатиев. — Молодая гвардия, 2011. — 479 [1] с.: ил. — (Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып. 1353). ISBN 978—5235—03429—7; с. 109]

Утверждение, что темой всех рассказов «Дублинцев» является духовный паралич Ирландии — общее место. Только в рассказе «Сёстры» этот паралич представлен в своём материальном воплощении.

Е.Ю. Гениева называет рассказ своего рода лирическим прологом к драме о духовной смерти.[Гениева Е.Ю. И снова Джойс... / Екатерина Гениева. — М.: ВГБИЛ им. М.И. Рудомино, 2011. — 368 с.; с. 74] Она также указывает на лейтмотив паралича, замечая, что это «не только болезнь, сразившая отца Флинна, но и духовное состояние мира, в который входит ребенок». Она пишет: «Одной из главных причин духовного паралича Джойс считает ирландский католицизм. Отец Флинн, неподвижный, с загадочно-пустой улыбкой на искаженном болезнью лице, воспринимается как символ ирландской церкви. С этим символом тесно связан и другой — чаша для причастия, в свою очередь, обозначающая духовную полноту жизни, которой Джойс не видит в ирландской религии. И потому чаша, стоящая на груди мертвого священника, пуста». И далее: «С детства у юных ирландцев рушатся надежды, их «чаши» дают трещину при самом первом соприкосновении с действительностью». [Гениева Е.Ю. И снова Джойс... / Екатерина Гениева. — М.: ВГБИЛ им. М.И. Рудомино, 2011. — 368 с.; с. 74]

Эти выводы основываются на заявлении самого автора, переданного его биографом Ричардом Эллманном. Пересказывая сюжет «Сестёр», Эллманн замечает: "...he makes the priest's paralysis a symptom of the "general paralysis of an insane society" with which Ireland was afflicted." [Richard Ellmann, James Joyce. — Oxford University Press. 1982. — 888 pp.; pp. 163—164]

Как мы видим, исследователи не искали причины паралича, ограничиваясь указанием на его символическую природу. Но человек не обязан заболевать только по причине всеобщего духовного упадка. Значит, если мы видим в параличе отца Флинна символ всеирландского паралича веры, то мы вправе заняться поиском и составляющих этого символа, связывающих конкретный случай конкретного больного с духовной жизнью джойсовской Ирландии, то есть поискать те связи, которые и делают этот случай символом.

Е. Антонова в своей диссертации указывает на разносторонность отношений рассказчика и священника. Это отношения ученика и учителя, двух друзей и, наконец, «связь более высокого, духовного порядка — исповедника и грешника (во сне рассказчик видит лицо отца Флинна: «Но серое лицо неотступно следовало за мной. Оно шептало, и я понял, что оно хочет покаяться в чем-то. \...\ Потом я вспомнил, что он умер от паралича, и почувствовал, что я тоже улыбаюсь, робко, как бы отпуская ему страшный грех». (Дж. Джойс. Дублинцы: рассказы; Портрет художника в юности: роман; пер. с англ., Т. 1. — М.: Знаменитая книга, 1993. — 448 с.; с. 9)) (Выделено мною — Е.А.)» [Е. Антонова. «Пространство и время в ранней прозе Джеймса Джойса ("Дублинцы" и "Портрет художника в юности")» http://www.james-joyce.ru/articles/prostranstvo-i-vremya-v-ranney-proze-joysa2.htm дата обращения: 26.01.14] В оригинале это звучит следующим образом: "But then I remembered that it had died of paralysis and I felt that I too was smiling feebly as if to absolve the simoniac of his sin."

Процитированный Антоновой отрывок — сон мальчика. Обращаем внимание на то, что у Джойса в приведённом отрывке в один ряд поставлены память о параличе и чувство отпущения греха. То же и на пару предложений выше по тексту: But the grey face still followed me. It murmured; and I understood that it desired to confess something. Здесь также серое лицо паралитика поставлено в тесную связь с образом исповедующегося. Понятие греха, таким образом, связывается автором с параличом отца Флинна. Мы помним также, что первый удар случился со стариком-священником в исповедальне. (And what do you think but there he was, sitting up by himself in the dark in his confession-box, wide-awake and laughing-like softly to himself?)

Какой же грех может так явно привести к параличу? Э. Бори (E. Borey) пытается делать розыскания в области медицины: "Some scholars have identified the priest's mental illness as the final stages of syphilis, a sexually transmitted disease. If so, the sins of the priest's past would also seem to strip him of any special or holy status." [Eddie Borey, author of ClassicNote. Completed on November 11, 2001, copyright held by GradeSaver. // Joyce, James. Dubliners. Originally published in Great Britain by Grant Richards, Ltd., 1914. Reprinted by Pengin. New York: Penguin, 1992. Данные об авторе: http://www.gradesaver.com/dubliners/study-guide/bibliography/ Источник цитаты: http://www.gradesaver.com/dubliners/study-guide/section1/ дата доступа: 26.01.14] Тот факт, что первый удар случился в исповедальне (the mad priest is found in the confessional), указывает для исследователя, что болезнь, которую он считает психического порядка (mental illness), является результатом прошлой жизни священника. В качестве другого доказательства Бори приводит вопрос тёти рассказчика (в статье почему-то "the narrator's mother", впрочем, её прототипом послужила мать самого Джойса), получил ли усопший последнее причастие. Исследователь предполагает, что причиной возможного отказа от причастия и могли послужить прошлые грехи отца Флинна. В обычных же случаях католическая церковь никогда не отказывает в причастии умирающему священнику. [Eddie Borey, author of ClassicNote. Completed on November 11, 2001, copyright held by GradeSaver. // Joyce, James. Dubliners. Originally published in Great Britain by Grant Richards, Ltd., 1914. Reprinted by Pengin. New York: Penguin, 1992. Данные об авторе: http://www.gradesaver.com/dubliners/study-guide/bibliography/ Источник цитаты: http://www.gradesaver.com/dubliners/study-guide/section1/ дата доступа: 26.01.14]

Соглашаясь в целом по поводу признания священником своего греха, мы не можем согласиться в частностях. Пенициллин был открыт, конечно, позже, и в случае с запущенной болезнью действительно мог случится удар. Но всё же признаков болезни оказывается не так уж много, чтобы однозначно ставить диагноз. Вопрос, было ли совершено над умирающим таинство причастия, представляется нам вполне уместным, так как больной мог скончаться до прихода священника. Но главное здесь то, что сама Элайза ставит первый удар, случившийся с её братом, с связь с разбитой чашей, чего Э. Бори совершенно не указывает.. Более того, случай с чашей называется причиной последующего: "It was that chalice he broke.... That was the beginning of it."

Э. Бори, в целом, видит в рассказе антиклерикальный пафос. Но в своё время Г. Уэллс, например, прочитал «Дублинцев» как рассказы, восстанавливающие католические ценности. О последнем Джойс, конечно, не мог и помыслить, но, помня о его иезуитском образовании, нельзя не учитывать глубокое знание им образа мышления верующих. Поэтому попробуем лучше вернуться к чаше и понять, что она могла означать для самого отца Флинна.

Объём статьи не позволяет нам подробно описать роль потира в католическом причастии. Заметим только, что после пресуществления Святых Даров потир содержит в себе Кровь Христову. Католические священники причащаются как Телом, так и Кровью, тогда как миряне причащаются только под одним видом — Телом. То есть чаша причащения непосредственно связана со священническим служением, и то, что она треснула, вполне могло означать для отца Флинна указание на недостойное исполнение им своих обязанностей.

А ведь отец Флинн и в самом деле тяготился своим долгом. Это замечает в рассказе его сестра: "The duties of the priesthood was too much for him. And then his life was, you might say, crossed." На это указывает и круг его интересов. Вспомним, что он рассказывал своему ученику.

He had studied in the Irish college in Rome and he had taught me to pronounce Latin properly. He had told me stories about the catacombs and about Napoleon Bonaparte, and he had explained to me the meaning of the different ceremonies of the Mass and of the different vestments worn by the priest.

Чисто церковные вопросы перемешаны здесь с Наполеоном, историей катакомб и латинским произношением. Отметим удивление и страх мальчика перед серьёзностью священнического долга.

His questions showed me how complex and mysterious were certain institutions of the Church which I had always regarded as the simplest acts. The duties of the priest towards the Eucharist and towards the secrecy of the confessional seemed so grave to me that I wondered how anybody had ever found in himself the courage to undertake them...

А ведь такие впечатления ученика зависят как раз от интонации учителя!

Какой грех вспомнил отец Флинн, когда потир выскользнул у него из рук, мы с уверенностью сказать не можем. Но только один грех назван в рассказе по имени — симония, покупка сана. Упоминается он дважды. Первый раз — в самом начале при перечислении слов, столь же странных, как и слово "paralysis" (все — греческие заимствования): "It had always sounded strangely in my ears, like the word gnomon in the Euclid and the word simony in the Catechism."

Второй раз — в отсутствующей в словарях форме "simoniac" — во сне мальчика: "But then I remembered that it had died of paralysis and I felt that I too was smiling feebly as if to absolve the simoniac of his sin." («Как бы отпуская ему страшный грех» в русском переводе.)

Данное объяснение кажется нам более правдоподобным и в то же время более простым, чем трактовка Бори. Отцу Флинну представляется возможным купить сан, обеспечивающий достойное место в обществе человеку, для которого долг, сопутствующий этому сану, оказывается слишком тяжёлой ношей. Такая трактовка позволяет, во-первых, более глубоко и ёмко охарактеризовать как состояние общества, так и состояние персонажа («слабость веры» всё-таки более глубокое и ёмкое понятие, чем «беспорядочная половая жизнь»). Во-вторых, предположение симонии сделает более типичным образ отца Флинна как ирландского католического священника начала XX века, а это более соответствует вышеупомянутому свидетельству Эллманна, который указывает на то, что паралич персонажа «Сестёр» является симптомом «общего паралича свихнувшегося общества». Таким образом, духовное состояние одного конкретного священника может быть связано с духовным упадком всей джойсовской Ирландии.

Тем не менее, Джойс никогда не настаивает на единственно возможной трактовке своих произведений (даже схемы для «Улисса» он написал две). Эллманн отмечает: As in "The Sisters" in Dubliners, Joyce never insists. And lets the effect seem to trail off. [Richard Ellmann, James Joyce. — Oxford University Press. 1982. — 888 pp.; p. 84] Выводы, сделанные в данной статье, являются лишь предположением. Было бы интересно подискутировать на эту тему с теми, кому не безразлично творчество Джойса.

Использованная литература:

1. Антонова, Е. Пространство и время в ранней прозе Джеймса Джойса («Дублинцы» и «Портрет художника в юности») [Электронный ресурс] / Е. Антонова. — Режим доступа: http://www.james-joyce.ru/articles/prostranstvo-i-vremya-v-ranney-proze-joysa2.htm. Дата обращения: 26.01.14.

2. Кубатиев, А.К. Джойс /А. К. Кубатиев. — М.: Молодая гвардия, 2011. — 479 [1] с.: ил. — (Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып. 1353).

3. Гениева, Е. Ю. И снова Джойс... / Е.К. Гениева. — М.: ВГБИЛ им. М.И. Рудомино, 2011. — 368 с.

4. Ellmann, R. James Joyce / R. Ellmann. — Oxford University Press, 1982. — 888 pp.

5. Borey, E. ClassicNote [Электронный ресурс] / E. Borey. — Режим доступа: http://www.gradesaver.com/dubliners/study-guide/section1/ Дата обращения: 26.01.14 Цит. по: Borey, E. ClassicNote // Joyce, J. Dubliners. — New York: Penguin, 1992. Данные об авторе: http://www.gradesaver.com/dubliners/study-guide/bibliography/.

6. Джойс, Дж. Дублинцы: рассказы; Портрет художника в юности: роман; пер. с англ., Т. 1. — М.: Знаменитая книга, 1993. — 448 с.