1.2. Личность и категория времени

Св. Августин, анализируя темпоральные категории настоящего, прошедшего и будущего, пришел к важному выводу, определившему подход к данной категории в XX веке: он отрицал объективированное существование трех времен — прошедшего, настоящего и будущего. Он разграничил время «мыслимое» и «проживаемое» и превратил понятие времени во внутреннее психологическое состояние человека [Гуревич, 1984: 125].

По Св. Августину существует три времени — настоящее прошедшего, настоящее настоящего и настоящее будущего. Представления о них носят исключительно ментальный характер и существуют только в сознании человека, или в душе человека. Время может быть осмыслено только с позиции познающего субъекта и зависит от его субъективного состояния.

Таким образом, реально существует только настоящее, которое выступает временным центром и дано нам в непосредственном восприятии, уясняется посредством созерцания, а прошлое и будущее могут быть осмыслены только с позиции настоящего, так как не даны нам в действительности [Соколов, 1979: 60]. С этой точки зрения, прошедшее существует благодаря человеческой памяти, а будущее — надежде, ожиданию.

Августин сводит как прошедшее, так и будущее к настоящему, которое как бы объединяет этим два времени и существует в сознании. А вечность — это надвременное настоящее. Как отмечает Августин, именно благодаря сознанию, которое всегда существует в настоящем, возможен переход от времени к вечности. Различие между временем и вечностью заключается в том, что время состоит из различных моментов, которые следуют друг за другом и не могут проявиться совместно, а в вечности нет такой временной последовательности, «в ней все сосредоточено в настоящем, тогда как никакое время в целом нельзя назвать настоящим» [Августин, 1991: 37]. Для А.Ф. Лосева настоящее также представляется неуловимым и чисто условным моментом, проводящим невидимую линию между безграничным прошлым и будущим.

Такую особенность процесса сознания А. Бергсон в своей теории интуиции, идя вслед за философией Св. Августина, назвал понятием длительность, тем самым разграничив субъективное время сознания и механически-физическое время.

Длительность, являясь тканью психической жизни, представляет собой непрерывную изменчивость состояний, которые незаметно переходят одно в другое. Длительность и есть жизнь, время человеческого существования. В длительности, как характеристике времени сознания, невозможно выделение отдельных моментов, там происходит постоянное взаимопроникновение и взаимодействие прошлого и настоящего, постоянное изменение различных состояний сознания.

Сходные взгляды мы находим у психологов и лингвистов. Точкой отсчета времени является настоящее время; прошедшее и будущее определяются через отношение к настоящему, а настоящее получает свои характеристики через отношение к прошлому и будущему. Как пишет С.Л. Рубенштейн, восприятие времени зависит не только от физиологических факторов, но и от интеллектуальных. Временную характеристику любой момент жизни может получить в случае оценки его с разных временных позиций — прошлого, настоящего и будущего и благодаря возможности выхода за пределы непосредственного данного. А это возможно только в результате работы нашего сознания.

Б. Уорф рассматривает прошедшее, настоящее и будущее как единый темпоральный комплекс, существующий в нашем сознании и включающий в себя чувственные и нечувственные стороны восприятия, а европейское объективизированное сознание искусственно выстраивает темпоральные представления в линейную последовательность. У Б. Уорфа мы находим те же психологические процессы, отвечающие за временные категории, что и у Св. Августина: чувственное восприятие, память, предвидение (или вера, интуиция), при этом в сознании они существуют неразрывно. А сутью отражения времени в человеческом сознании является осознание «getting later» «становиться позднее», и, следовательно, отношения «раньше» — «позже» более точно соответствуют ощущению времени [Уорф, 1960: 145149].

Важнейшим механизмом, который формирует представления о прошлом, является память. Св. Августин первым определил память как философскую категорию.

Благодаря памяти воспринятые образы реальной действительности не существуют мгновенно в данный момент времени, в данной точке пространства и не исчезают бесследно, а трансформируются и перерабатываются в представления, которые ранжируются от образов единичных предметов до обобщенных понятий. Представления, изменчивые динамические образования, формируются из внутренне переживаемой жизни индивида. Память сохраняет прежние переживания и впечатления человека, его прошлое; все это продолжает жить в сознании.

А. Бергсон в своей философской системе наряду с механической памятью выделяет собственно память, которая в совокупности с длительностью образует духовную реальность, духовное измерение человеческого бытия. Духовная память — это область более глубоких планов сознания, область бессознательного по Фрейду и Юнгу; то, что актуально не осознается, но может быть осознано, когда придет черед.

Наряду с индивидуальной памятью, формируемой на основе личного опыта, существует и коллективная память, нашедшая отображение в мифах, легендах, традициях, социальных институтах. Процессы запоминания и воспоминания не только личностно, но и социально обусловлены. Социальная среда упорядочивает воспоминания в пространстве и времени, она является источником, как воспоминаний, так и понятий, в которых они воплощаются (Савельева, Полетаев, 1997: 567—568).

Таким образом, трудно не согласиться с А.Ф. Лосевым в том, что сама личность есть миф, поскольку она безгранична и многогранна, ее сознание и природа многослойны и непредсказуемы, а жизнь индивида невозможно интерпретировать в терминах науки. Только в мифе личность обретает целостность и смысловую заданность. В сознании человека, которое существует всегда в настоящем, можно выделить весь комплекс темпоральных представлений, объединяющий прошедшее, настоящее и будущее, но в отличие от времени сознание предполагает в определенном смысле одновременное существование событий прошлого, настоящего и будущего, т.е. вечность. Вечность — это то, что присутствует в настоящем времени сознания, включает все моменты времени, а сознание может свободно перемещаться в любую точку времени, в разном направлении, и, в конечном счете, выходить за его пределы.

Реальность, в которой события происходят одновременно в прошлом, настоящем и будущем, архаический человек поместил за пределы физического времени во время мифическое, сакральное — Время Первотворения, или Время Сновидений, т.е. перенес их в вечность: мифические события не принимают время в расчет, разворачиваются вне времени. Такое время представляется статичным [Косырев, 2000: 131].

Суммируя сказанное, заметим, что все это позволяет говорить о двух ментальных моделях времени, существующих в нашем сознании. Личность благодаря сознанию и памяти объединяет различные планы вечности и времени и способна беспрепятственно осуществлять переходы из одного времени в другое. Это делает темпоральность сознания многослойной. Ниже при рассмотрении мифа и категории мифологического времени будет отмечено сходство между структурой времени сознания и мифологическим временем.