С. Шаповал. «"Улисс" в объятиях пиратов»

«Независимая», 2002-04-26.

На какие только уловки не идут нынешние книгоиздатели в погоне за прибылью. Вопиющий факт издательского произвола произошел недавно со знаменитым романом «Улисс». Наш корреспондент попросил прокомментировать случившееся известного философа и переводчика Джойса Сергея Хоружего.

— Сергей Сергеевич, еще недавно мы с вами беседовали о русских изданиях Джойса, и прежде всего «Улисса». И вот вышло новое издание романа, которое сразу же вызвало недоумение. В выходных данных книги исчезло имя Виктора Хинкиса, в качестве переводчика указаны только вы, между тем как вы не раз заявляли, что Хинкис всегда будет указываться как переводчик наряду с вами. Что означает этот факт?

— Вклад Виктора Хинкиса в дело русского «Улисса» должен и будет всегда чтиться помещением его имени в число переводчиков: эта моя позиция не менялась и не изменится. Я не снимал его имени: это снятие — лишь один из грубых дефектов книги, выпущенной в Петербурге издательством «Кристалл». Перед нами, увы, незаконное, контрафактное издание, а вдобавок еще халтурное, безнадежно испорченное. Кратко изложу факты.

В 2000 году «Кристалл» обратился ко мне с предложением издать «Улисса», и я дал принципиальное согласие. Затем, однако, намерения издателей менялись, переговоры прерывались, и наконец в ноябре мне предложили подписать Предварительный договор, который не давал «Кристаллу» прав на издание, но говорил лишь о том, чтобы «заключить в будущем договор», то есть был договором не о правах, а лишь о намерениях. Я подписал его, подчеркивая при всех контактах, что «Улисс» — текст уникальной сложности, требующий особой тщательности издателей и, безусловно, моего контроля на всех стадиях. Далее должны были идти подготовка издания — разумеется, с моей корректурой — и подписание Основного договора. Но вместо всего этого «Кристалл» снова скрылся, до того момента, когда в октябре 2001 года ко мне приехали его представители, доставив экземпляры уже вышедшей книги (позднее я узнал, что она продавалась еще летом!), а также Основной договор с датой 14 мая на нем — и сей договор предложили подписать.

— То есть вы не видели ни верстки, ни макета?

— Я даже не был уведомлен о том, идет ли работа над изданием! Скорее, зная уже стиль издателей, я полагал, что они вновь раздумали. Взяв в руки первое издание русского «Улисса», вышедшее без моего участия, я знал заранее, что тут дефекты и ляпы неизбежны, но «Кристалл» сумел превзойти все ожидания. Прежде всего немедленно бросилось в глаза — как сегодня, увы, уже тысячам читателей! — отсутствие имени Хинкиса, причем двойное, в числе переводчиков и в числе держателей копирайта. Выпустив книгу без моего ведома, без Основного договора, «Кристалл» нарушил мои авторские права; права Хинкиса он нарушил еще грубей. Конечно, я отказался подписать договор и стал ближе изучать «кристалльный» плод.

Осмотр показал, что выпущена безобразная халтура. Книга не прошла не только моей корректуры, ее вообще не касался перст корректора и редактора! Сложнейший текст никем не был вычитан, он явно возник путем сканирования предыдущего издания и нес хорошо известные ошибки сей процедуры: сканер смешивает буквы с похожим начертанием, но главный, самый тяжкий дефект был в комментарии. Без комментария «Улисса» читать нельзя, он распутывает все связи текста, и потому его важнейшая часть — отсылки к разным местам романа. Как все прочее, эти отсылки (более 150) тоже были скопированы, но в новом наборе номера страниц изменились, и все отсылки стали неверными. Почему пагинацию в них не заменили? А потому, что выпускающие их попросту не заметили! В теплой беседе с «редактором» Р.В. Грищенковым, замаравшим русского Джойса своим именем, мне долго пришлось ему объяснять, в чем проблема.

— Как повело себя издательство в ответ на ваши претензии?

— Повело наихудшим образом. Права были попраны как Хинкиса, так и мои, и мы действовали совместно с Г.Е. Сулимовой, вдовой Хинкиса и держателем его авторских прав. Наивно веря, что издание нам доставили сразу по выходе, мы полагали, что ситуацию еще можно спасти, наделив весь тираж вклейкой со списком ошибок и опечаток. Такое предложение мы направили «Кристаллу» в форме официальной «Претензии»; потом мы послали такой же официальный «Запрет на продажу издания». «Кристалл» наплевал и на то, и на другое. После «Претензии» он вступил с нами в переговоры, признавал все свои грехи и уверял — в лице того же Грищенкова — что, напряженно работая, проводит корректуру (через полгода после выпуска!) и готовит вклейку. Переговоры велись для отвода глаз. Потянув время, «Кристалл» их прекратил, и стало ясно, что, уверяя в работе над исправлениями, как говорится у Михаила Булгакова, «гражданин соврамши». Сегодня правовой статус издания — уже чисто контрафактный (ибо истек срок даже Предварительного договора), к тому же ни копейки гонорара издательство за издание не заплатило. Меж тем эта халтура продается всюду — и я пользуюсь случаем предостеречь читателя.

Трудно поверить, что сегодня в нашем книгоиздании действуют подобные нравы джунглей! Мне рассказали еще такую деталь истории: после негативного отзыва о кристалловском «Улиссе» в одном из СМИ, люди из некой издательской корпорации заявили сотрудникам этого СМИ, что издание принадлежит этой корпорации, ибо «Кристалл» продал ей половину тиража, она им успешно торгует и требует, чтобы делу не мешали. Но для меня существенней и больнее не правовая, а моральная сторона происшедшего. Роль, отводимая Виктору Хинкису по сей день, — предмет даже не простого внимания литературной и читательской среды, но нередко и злостных слухов в мой адрес. В свете этого изделие «Кристалла» — лучшая пища для подобной стихии слухов! Нарушение прав может наказать суд, но как подействовать на эту стихию? Мои джойсовские труды уже принесли мне вместе с радостью творчества изрядную цепь оскорблений. Сейчас к ней грозит добавиться новое звено, и если что-то может его разрушить, то только гласность, публичность, пресса. И поэтому я очень признателен вам и «Независимой»!

— Интересно, как бы отнесся к такой истории сам Джойс?

— В яркой истории «Улисса» уже было все, включая и пиратские издания. Но у классика они вызывали своеобразную реакцию, почти что приветственную: он пускался организовывать акции, письма-протесты, со вкусом раздувал скандал до небес, получал суммы по суду — и явно выигрывал от всего. Однако для этого хеппи-энда надо было не только быть Джеймсом Джойсом, надо было еще и жить в правовом государстве. Прожив с Джойсом столько лет, я готов следовать по его стопам, но на что можно у нас рассчитывать — посмотрим.