Духовный паралич в четырех аспектах

Ранние произведения Джойса традиционно воспринимаются как "легкое чтение". Это расхожее мнение полностью распространяется и на сборник новелл "Дублинцы". Пожалуй, наиболее странное определение "Дублинцам" дал Эдмунд Уилсон: "честный образец натуралистической литературы" ("Axel's Castle" — 207, 192); другой исследователь прямо называет новеллы "достаточно легкими для понимания" (М. Ходгарт, "James Joyce: A Student's Guide" — 178, 44). "Я с трудом понимаю его, — сказал Джойс про одного писателя, — потому что мысль его необычна и глубока. Если меня и трудно читать, то исключительно из-за материала, которым я пользуюсь. Моя мысль всегда предельно проста" (8, 206).

Что можно сказать о материале "Дублинцев"? Джойс довольно ясно охарактеризовал его в своем знаменитом письме Гранту Ричардсу от 5 мая 1906 года: "Моим намерением было написать главу из духовной истории моей страны, и я выбрал местом действия Дублин, потому что этот город, с моей точки зрения, является центром паралича" (16, 135; 8, 197 — курсив наш). Но до сих пор остается открытым вопрос, какой принцип положил Джойс в основу организации своего материала. Вот продолжение уже цитировавшегося письма: "Я пытался представить его [паралич] на суд беспристрастного читателя соответственно в четырех его аспектах: детство, юность, зрелость, общественная жизнь. Рассказы расположены в этом порядке" (там же). Такое механическое распределение вряд ли было в духе Джойса. Достаточно вспомнить, как уничижительно он отозвался о Бальзаке: "Я склонен думать, что репутация Бальзака зиждется на множестве складных жизненных обобщений и только" (8, 209). Возможно ли было из "складных жизненных обобщений" сложить духовную историю целой страны? Как бы то ни было, именно первая публикация письма Гранту Ричардсу в биографии Герберта Гормана в 1939 году послужила толчком для дискуссий об "архитектурном единстве" "Дублинцев". До сих пор ни одна серьезная критическая работа, посвященная "Дублинцам", не обходится без этого письма. Можно сказать, что с его помощью Джойс сам направлял критику в нужное ему русло.